«Когда на дуло поставили 925 пробу — я понял, что всё официально закончено», — рассказывает ювелир, поворачивая белый лист А4 с серебряным танком в центре. Андрей Жизневский, мастер из Витебска, два года работал над своим уникальным проектом — миниатюрной моделью легендарного ИС-2. Результат действительно поражает — несмотря на то что никто из коллег Андрея со всего мира поначалу не верил в его успех.
Танк Победы
«Всё началось с миниатюры, — Андрей показывает маленькую серебряную лопатку, которая крепится на корпусе ИС-2. На месте фары и гудка стоят маленькие бриллианты. — Так мы дошли до микроскопа», — говорит ювелир и пинцетом извлекает из коробочки ДШК. Почему ИС-2? Именно эти танки, по мнению Андрея, внесли решающий вклад в исход войны: «Танк Победы — так и никак иначе называю ИС-2. Фотографии ИС-2 у Бранденбургских ворот на захвате Рейхстага вдохновили меня больше всего». Именно поэтому на его танке выгравирован номер 432: экипаж ИС-2 с таким номером в составе 2-го Белорусского фронта принимал участие в Берлинской наступательной операции. Ещё более интересной показалась Андрею история производства этих машин: гайки и болты при сборке танка на морозе под навесами крутили женщины и дети. «Я ювелир и хотел попробовать выполнить что-то настолько же сложное для меня». Прототипом ювелирного изделия стал ИС-2, установленный в Городке под Витебском. Его Андрей вместе с женой обмерял с рулеткой и штангенциркулем, чтобы получить недостающие данные. Серебряный ИС-2 в 72 раза меньше реального танка.
Процесс
Работая над серебряной моделью танка, Андрей принципиально отказался от упрощения через 3D-моделирование и литьё. Колёса танка крутятся, а каждая деталь танка состоит из 8–20 мелких элементов — всё изготавливалось и собиралось вручную. «Когда начинал, все ювелиры сказали, что мне это не удастся, — эмоционально рассказывает мастер. — Да, можно было использовать литьё, ЧПУ. Но это был момент самоутверждения. А вот когда все увидели готовую башню…» Мастер признаётся, что и сам ожидал, что башня окажется самой сложной частью. Но настоящие сложности подстерегали совсем в другом месте. Внутрь миниатюрного ИС-2 Андрей собирался поставить двигатель и запускать танк с телефона. «Но я столкнулся с сумасшедшей задачей, — объясняет Андрей тонкости работы, демонстрируя миниатюрные детали. — В гусеницы нужно было вгонять штифт тоньше человеческого волоса, и при движении танка они бы просто разрывались. Если бы я сделал модель немного больше — танк бы всё-таки поехал». В Витебске на просьбу Андрея очень охотно откликнулись ребята из компании «БАЯРА» и помогли ему создать группу «ВКонтакте» и даже снять несколько роликов. «Сначала мы выложили короткий тизер, затем — снимки процесса изготовления первых деталей для башни танка. Начали интриговать ювелиров. Только на этапе, когда было готово дуло, те начали догадываться, что это будет танк».
/ 19 [url=#] [url=#] [url=#] [url=#] [url=#] [url=#] [url=#] [url=#] [url=#] [url=#]
Алхимия
Главные открытия для себя Андрей сделал, работая с патиной. Она должна была обеспечить танку максимально реалистичный зимний камуфляж. Кстати, одним из образцов, взятых Андреем для изготовления танка, оказался ИС-2 из World of Tanks. В результате на солнце танк сверкает как титан, переливаясь цветами от зелёного к синему и сиреневому. Всё что нужно было для работы с «камуфляжем», — это сера. При соединении её с кальцинированной содой получается так называемый паташ, который ювелир использует для оксидирования и патинирования. Свободная продажа серы в Беларуси запрещена, поэтому Андрею пришлось изощряться. Например, ездить по окрестностям, чтобы найти в школьных кабинетах химии нужный реагент: «В одной деревне удалось обнаружить реактивы 1956 года. Показал учителю химии свою работу, и тот отсыпал мне в баночки понемногу — не нарушая законы». На весь танк химии не хватило, поэтому дальше начались чистые эксперименты. «Купил яйца — магазинные и домашние. Магазинные стухли за два дня, а бабушкины лежали больше двух недель — что я с ними только не чудил, наконец и этот «омлет» у меня всё-таки стух, вонь стояла сумасшедшая. Подвешивал над контейнерами детали танка и смотрел, как они вступают в реакцию с сероводородом. Потом взял творог и яблоки, появились другие оттенки». Мастер с удовольствием передаёт серебряную модель танка нам в руки — говорит, что даже от контакта с пальцами танк будет выдавать новые цвета.
/ 10 [url=#] [url=#] [url=#] [url=#] [url=#]
Семья
Андрею 38 лет, он из семьи военных. Жена Екатерина — модель, преподаёт девушкам дефиле. Дедушка с бабушкой были лётчиками, дед прошёл две войны. «Моя мама родилась в Китае, — рассказывает мастер. — У дедушки были белорусские корни, и мы переехали в Витебск с Дальнего Востока, когда мне было 6 лет». Андрей сам пытался пойти по стопам деда и отца — поступил в Суворовское училище. Правда, сбежал оттуда буквально через забор: «Я всегда хотел в Рязанское военное командное училище, но пришёл к отцу и честно сказал, что передумал». Так поиски себя привели Андрея в Витебский колледж на специальность «резчик по дереву»: за плечами уже была художественная школа, поэтому поступил без сложностей. «Попал в одну группу с хорошим другом, — вспоминает ювелир. — Со школы мы вместе интересовались хип-хопом, тогда в Беларуси его не было вообще: везде рок-лаборатории, а у нас техно и рэп. Мы серьёзно занимались творчеством, писали музыку. Так сложилось, что я потом некоторое время был диджеем». Затем уехал в Чехию — работать художником, рисовать аэрографию на аттракционах. А с возвращения в Витебск и началась история Андрея-ювелира: «Мой дядя-ювелир открыл свою мастерскую, и я пришёл к нему как ученик. Образование и место в мастерской — платное. Я стоял у столов и выполнял мелкие поручения, по ночам продолжая диджеить». Первый инструмент, который появился у Андрея, — стоматологическая бормашина. А первое задание, которое он получил в мастерской, — сделать цепочку для знакомого. «Когда сел за работу, понял, что ничего не знаю, — вспоминает Андрей. — У меня ничего не получалось, пока я не протянул проволоку большого размера и не собрал эту цепочку в большом размере. Теперь я этот приём использую в обучении своих студентов». Правда, перед тем как отдать готовый заказ, дядя Андрея попросил результат взглянуть — повертел в руках, затем взял ножницы и разрезал цепочку на четыре куска. Пришлось всё переделывать. «И так было почти с каждым заказом. Только теперь я понимаю, что он хотел мне сказать, когда на наковальне ломал мои кольца вместе с камнями». [url=#]
/ 4 [url=#]
Мастерская
Деньги на аренду первой мастерской и первый бизнес Андрей заработал на кухонном столе в квартире в пятиэтажке, работая вместе с другом. В первой мастерской не было моделей на витринах — чтобы избежать навязывания мнения заказчикам, а создавать для каждого из них эксклюзивные вещи. Все перешли на массовое производство и литьё, но Андрей говорит, что ему это не интересно: «В этом нет развития, у меня руки опускаются, даже если это приносит деньги». Сейчас мастерская Андрея — в состоянии переезда, поэтому мы навестили его в мастерской друга Сергея. Бормашина, вальцы, набор инструментов и порядок на столе. Каждый мастер раскладывает и настраивает свой рабочий стол под себя. Самая дорогая вещь в мастерской — это пайка. У каждого мастера свои секреты, и мастерство проявляется именно в этом — маленьких секретах, которые были отработаны руками изо дня в день. «У каждого ювелира свой «почерк». Даже если через 10 лет ко мне в руки попадёт его работа, — Андрей кивает на Сергея — то я узнаю её не по клейму, а по стилю. Когда идёт массовое производство, литьё — мы видим качество этого ширпотреба».
/ 4 [url=#] [url=#] Какое-то время Андрей преподавал ювелирное дело в колледже, правда, студенты его часто разочаровывали: из группы загорались делом единицы. «Когда они понимают, что ювелирка — это не белый халат, а обрезанные руки, это девочки без ногтей, пальцы со шрамами, сила, с которой нужно протягивать проволоку, — тогда приходит разочарование». В мастерской на стене над столом мастера висит коллаж с работами Bvlgari, Shaumer, Grisogono, Mikimoto. «Хочется добиться высокого уровня, чтобы мне доверяли крутые работы, — говорит ювелир. — От сложных работ просто сходишь с ума. Если кто-то живёт в микроскопе — он понимает, о чём я. Когда работаешь в микроскопе и выходишь с работы — психика поломана — когда он был там, в миниатюре, а тут всё другое. Мозг привык к другим сигналам». — Дядя видел вашу работу? — спрашиваем Андрея напоследок. — Да, видел. — Что сказал? — Хорошая работа. [url=#]
/ 3 [url=#] [url=#][/url]goldom.ruivetor.rututdlenet.ru |
.png)
